Эта трагедия до настоящего времени болью отдаётся в сердцах тех, чьи близкие покоятся в братской могиле на правом берегу реки Западная Двина. Вот что написал в своей книге воспоминаний «На волнах моей памяти» уроженец Бешенкович
Ефим Юдовин:
«Столетиями жили в Бешенковичах мои предки. Даже в кошмарном сне они не могли себе представить, что такое возможно вообще на земле. В один зловещий день — 11 февраля 1942 года — вся оставшаяся в оккупации еврейская община исчезла с лица земли и превратилась в пыль. Через 16 лет на месте расстрела был поставлен памятник — простой монолит, отёсанный с одной стороны, обнесённый металлической оградой. На передней поверхности прикреплена табличка с надписью: «Здесь похоронено 1068 советских граждан, погибших от рук гитлеровцев».
Большую заботу по изготовлению и установке памятника проявил известный в местечке человек Миценгендлер Лазарь, помогали ему Берлин Пейсах и Пожарин Лейб. Средства были собраны родственниками. В один из летних дней 1958 года собралось около сотни родственников погибших. Многие приехали из других городов — Москвы, Ленинграда, Минска, чтобы почтить память своих близких. Один из родственников сфотографировал собравшихся. Эта драгоценная фотография хранится у меня как реликвия. Я часто вынимаю этот снимок и вспоминаю ушедших родных.
еврейской общины, чтобы почтить память погибших.
…В Бешенковичах, на большой стороне, стоял дом на высоком фундаменте, добротный, просторный. В доме жили семьи двух братьев и сестры моей матери. В семье дяди Эли было 4 человека — жена Муся и трое детей: Рива, Хаим и Песя. В семье дяди Файвла 2 человека — жена Сара и их сын Хаим Лейтманы, у тёти Хаи-Эти Лихтерман был сын Хаим. Бабушка Хьена Лейтман была главой семейного клана и объединяла своих потомков. Братья моей матери Эля и Файвл в первые дни войны были призваны в армию и погибли на фронте.
На Стрелке жили две семьи Юдовиных — Рафаил-Давид со своей женой Ривой-Басей и сестра Песя со своим мужем Исааком. В начале войны к ним приехала дочь Ида Раввина с четырьмя детьми: Двойра, Шейна, Рахель и Геня. В тот зловещий капкан попали также мои дальние родственники: Вигдергауз Шолом с женой Черней, Баев Эхиель и его жена Гинда, а также Юдовина Нойма и одна старушка Эстер Малке с невесткой и внучкой. В одной братской, жуткой могиле оказалось 28 человек моих близких и родных. В общей сложности сложили головы на опушке леса 6 семей, вырубленных под корень.
Ривочка была очень красивая девушка. Всё своё время отдавала учёбе и, конечно, хорошо успевала. В семье, будучи старшей, много занималась своей младшей сестрёнкой Песей. Хотела стать врачом, а оказалась мишенью для душегубов. Хаим был очень динамичный, подвижный, с характером халерика, умел защищать себя от обидчиков. Мечтал стать инженером, в школе увлекался точными науками. В день страшного суда, когда обречённых вели строем к реке, он незаметно отстал и скользнул под мостик. К несчастью, это заметил полицай.
Младшей дочери Песе было 15 лет. Очень спокойная, тихая девочка, в семье её «не слышали». Это не помогло ей спастись от варваров, и она разделила со своими родными ужасную, трагическую судьбу. В доме бабушки Хьены были двое малолетних детей. Это сынишка дяди Файвла — пятилетний Хаимка и сын тёти Хаи-Эти — тоже Хаим, ему было 4 года».
Станислав ЛЕОНЕНКО,
краевед.
